Скільки Тухумов

0 Comments

Простий калькулятор

Аналоговий калькулятор, в минулому столітті, замінив рахівницю і логарифмічні лінійки, а його в свою чергу замінили цифрові рішення. Ми залишили тільки найважливіші арифметичні операції, щоб він був максимально простим і зручним.

Інші калькулятори

  • Кредитний калькулятор
  • Депозитний калькулятор
  • Розрахувати відсотки числа
  • Дізнатись людський вік собаки 🐶
  • Калькулятор віку кота
  • Визначити розмір знижки
  • Дізнатись обʼєм куба
  • Скільки слів в тексті
  • Порахувати скільки пройшло днів
  • Дізнатись вік людини
  • Скільки триває війна в Україні
  • Скільки днів залишилось до Нового Року

РАЗВИТИЕ ИНСТИТУТА ТУХУМА У НАРОДОВ ЗАПАДНОГО ДАГЕСТАНА В XIX ВЕКЕ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Магомедова Р.М., Рамазанова Б.Ш., Гусеинова И.С., Нахибашев З.М.

На основе анализа широкого круга источников и научной литературы в статье исследуется институт тухума как экономической и общественной ячейки джамаата народов Западного Дагестана. Авторы отмечают, что тухумы состояли из малых индивидуальных семей, связанных между собой родственными узами. Показана иерархическая общественно-политическая структура общества XVIII – начале XIX в. В статье представлена градация тухумов по социальному статусу народов Западного Дагестана. Констатируется, что дагестанский тухум стал основой формирования сельской общины в регионе.

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Магомедова Р.М., Рамазанова Б.Ш., Гусеинова И.С., Нахибашев З.М.

К вопросу об институте «Тухум/тохум/ тукъум/тукхам» у народов Кавказа

СТРУКТУРА СЕЛЬСКОЙ ОБЩИНЫ И ТУХУМА У РУТУЛЬЦЕВ: ЭВОЛЮЦИЯ ОБЩЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII – НАЧАЛЕ XX В

Особенности специфики внутритухумных браков у народов Южного Дагестана в XIX нач. Xx в
ОПЫТ РЕКОНСТРУКЦИИ ПРОЦЕССА ФОРМИРОВАНИЯ СЕЛЬСКОЙ ОБЩИНЫ (НА ПРИМЕРЕ СЕЛ. МАЧАДА В ДАГЕСТАНЕ)

Текст научной работы на тему «РАЗВИТИЕ ИНСТИТУТА ТУХУМА У НАРОДОВ ЗАПАДНОГО ДАГЕСТАНА В XIX ВЕКЕ»

МАГОМЕДОВА Роза Мусаевна,

доктор исторических наук, доцент кафедры истории Дагестанского государственного педагогического университета, e-mail: [email protected]

РАМАЗАНОВА Барият Шигабудиновна,

кандидат педагогических наук, доцент кафедры общей и социальной педагогики Дагестанского государственного университета, e-mail: [email protected]

ГУСЕИНОВА Ираде Сафаратдиновна,

кандидат исторических наук, доцент кафедры государственного и муниципального управления Института социально-гуманитарного образования Московского педагогического государственного университета,

НАХИБАШЕВ Закарья Муртузович,

доктор исторических наук, профессор кафедры истории Дагестанского государственного педагогического университета,

РАЗВИТИЕ ИНСТИТУТА ТУХУМА У НАРОДОВ ЗАПАДНОГО ДАГЕСТАНА В XIX ВЕКЕ

Аннотация. На основе анализа широкого круга источников и научной литературы в статье исследуется институт тухума как экономической и общественной ячейки джама-ата народов Западного Дагестана. Авторы отмечают, что тухумы состояли из малых индивидуальных семей, связанных между собой родственными узами. Показана иерархическая общественно-политическая структура общества XVIII – начале XIX в. В статье представлена градация тухумов по социальному статусу народов Западного Дагестана. Констатируется, что дагестанский тухум стал основой формирования сельской общины в регионе.

Ключевые слова: Западный Дагестан, тухум, джамаат, община, род, социальные отношения.

MAGOMEDOVA Roza Musaevna,

Doctor of Historical Sciences, Associate Professor of the Department of History of Dagestan State Pedagogical University

RAMAZANOVA Bariyat Shigabudinovna,

Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor of the Department of General and Social Pedagogy

Dagestan State University

GUSEINOVA Irade Safaratdinovna,

Candidate of historical Sciences, Associate Professor of public administration and municipal management

of Institute of social and humanitarian education Moscow pedagogical state University

Doctor of historical Sciences, Professor of the Department of history of Dagestan state pedagogical University

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 8 • 2021

DOI: 10.24412/2076-1503-2021 -8-378-383 NIION: 2018-0076-8/21-145 MOSURED: 77/27-023-2021-08-344

DEVELOPMENT OF THE TUKHUM INSTITUTE AMONG THE PEOPLES OF WESTERN DAGESTAN IN THE XIX CENTURY

Annotation. Based on the analysis of a wide range of sources and scientific literature, the article examines the institution of tukhum as an economic and social unit of the Jamaat of the peoples of Western Dagestan. The authors note that the tukhums consisted of small individual families linked by kinship. The hierarchical socio-political structure of society in the 18th – early 19th centuries is shown. The article presents the gradation of tukhums according to the social status of the peoples of Western Dagestan. It is stated that the Dagestan tukhum became the basis for the formation of a rural community in the region.

Key words: Western Dagestan, tukhum, jamaat, community, clan, social relations.

Исследованию тухума посвящено немало страниц отечественными историками, как дореволюционными, так и советскими [1; 3; 5; 6; 7; 8; 11; 13; 15; 16]. Изучение этого важного социального феномена актуально тем, что способствует выявлению степени общественного прогресса того или иного этноса. Интерес к данному предмету также был обусловлен тем, что дагестанский тухум значительно отличается от соответствующей социальной структуры у других народов.

Дискуссии исследователей в основном сводились к тому, можно ли отождествлять род и тухум, отношение и формы частной собственности в тухуме.

Косвен М.О. в статье «Проблема общественного строя горских народов Кавказа в ранней русской этнографии» называет дагестанский тухум «патронимией» [7, с. 75]. С такой позицией М.О. Косвена согласился Х.-М.О. Хашаев, но лишь «с одной оговоркой, что дагестанский тухум XIX века не имел общетухумного хозяйства» [15, с. 57].

Далее Х.-М.О. Хашаев раскрывает суть дагестанской тухумной структуры: «круг родственников, входящих в тухум, ограничивается 3 или 4 коленами родства. Для обозначения более дальних родственников в аварском языке существует специальный термин тлибиль, что буквально значит корень. В тлибиль входят два и более тухума. Таким образом, тлибиль – это первоначальный тухум, который распался на несколько тухумов ввиду увеличения населения. В состав тухума входили две и более больших семьи, называемых по-аварски «Цо рукьалъул г1адамал», что значит «люди из одного дома» [15, с. 57]. Итак, тухум по Х.-М.О. Хашаеву при близком рассмотрении довольно сложная и разветвленная структура, которая базируется на более древних ветвях: «тлибиль»-корень и «люди из одного дома». Такое же ступенчатое деление, когда тухум является отпачкованным от «тлибиля», мы наблюдаем у горцев Западного Дагестана в более отдаленный период. Так, в с. Хуштада выделялись три боль-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 8 • 2021

шие родственные группы, некогда образовавшие хуштадинский джамаат. Местные предания относят это событие к XIV – XV вв. Такие патрилиней-ные объединения родственников у багулал назывались гъай. Каждое из них делилось на тухумы (по-багулальски «суц1ер»), объединяющие по несколько малых семей (по-багулальски «овал»). Родственные группы-гъай и входящие в них тухумы различались по степени знатности (по-ба-гулальски «гьен» ).

О том, что в ауле Тлядал тухум имеет такую же ступенчатую структуру, пишет Шиллинг: «Тухум состоит из нескольких частей, каждая из которых называется «илош агьлу» (т. е. – наше родство) или просто агьлу. Агьлу, в свою очередь, состоит из нескольких еще более мелких частей, каждая из коих именуется «илош билъо» (т.е. – наш дом), или просто билъо. Наконец, билъо делится на отдельные семьи» [16, с. 152].

Еще одно свидетельство тому, что тухум является сложной и ступенчатой социальной структурой, следует из вывода известного специалиста по бежтинскому языку профессора М.Ш. Халилова, который пишет: «. Тухумные названия у бежтинцев многочисленны, что связано с большим числом тухумов, особенно в крупных селах Бежта и Тлядаль. Почти каждый тухум подразделяется на отдельные ветви. Крупные ветви, в свою очередь, становятся тухумами, имеющими свои ветви» [14, с. 382].

Итак, совершенно определенно можно говорить, что тухум – это коллектив родственников по отцовской линии, включающий в свой состав 3-4 генетически последовательных поколений. Хронологически и генетически тухуму предшествовали «кьибиль» т.е. корень и «рукъалъул чи», т.е. человек дома, от которых в более поздний период отпочковался тухум. «Тухум был строго патрили-нейным, или агнатным» [1, с. 138].

Относительно XVIII – нач. XIX вв. у народов Западного Дагестана тухум существует отдельно и самостоятельно, а зависимость от прежних структур является архаикой. Это и понятно, так как собственность при наследовании не может

бесконечно делиться и к тому же, большая структура сопряжена со значительными проблемами при дележе собственности. Так, для наглядности заметим, что джамаат с. Саситль (союз обществ Ункратль) состоял из следующих шести тухумов: хелетурисел, ангъал, ханасулал, хатиял, дайити-лал, ч1ег1ерасулал. Кедибский джамаат – из четырех тухумов: нуцаби, малалал, къуйлял, х1амсал; джамаат с. Сильди – из четырех тухумов: ханкьал, кванхисел, хъазиял (нуцабал), ч1авук1иял; Джамаат Гакко – также из четырехтухумов: суракъати-лал, исг1амиял, тамсукъилал, марзалал; джамаат Нижнее Хварши: утуял, гимиял, горолиял, абу-лиял, курачиял, гутелдириял, отилаял и т.д. [1, с. 139].

У народов Западного Дагестана отдельные реликты тухумного стереотипа мышления сохранялись до позднего времени, о чем можно судить из следующего эпизода: «Зимой 1945 г. один тля-дальский старик умер на отдаленном хуторе. Старуха с большими трудностями доставила его тело в с. Тлядал, чтобы похоронить. Был сильный мороз. Парни, не разбирающиеся в старых обычаях, ночью жгли на кладбище костры и оттаивали мерзлую землю. К утру могилу вырыли. Каков же был ужас вдовы, когда она узнала, что яма приготовлена не на участке кладбища, принадлежащем тухуму умершего, а на чужом» [15, с. 9]. Этот характерный эпизод, свидетельствующий о живучести стереотипов родственной (тухумной) идентификации и солидарности у горцев Западного Дагестана.

Такие случаи часто встречаются в обществах Ункратлинского союза, где выходцы из разных мест – Аварии, Чечни, Тинди, Гидатля и т.д. явились основателями тухумов. Каждая такая семья переселенцев вначале занимала отдельный квартал (авал), но по мере ослабления родственных связей, заселение кварталов становилось смешанным и джамаат продолжал формироваться по принципу территориально-тухумных поселений, на базе которых происходило образование сельских обществ. Например, такое встречается в с. Хуштада (Багулальский союз обществ), где таких семей было 10. В основном это выходцы из соседнего тиндинского хутора Аща [2].

По своему социальному статусу члены семей переселенцев были выше бывших рабов, но ниже полноправных общинников. В отношении таких семей коренными жителями допускалась спесь, их называли «апарагами» т.е. пришельцами. По этому поводу у аварцев имеется поговорка «Апарагасул рукъ росу раг1алда, хоб -хабал раг1алда», в смысле, дом пришельца – на краю селения, а могила – на краю кладбища. И тем самым пришельцы долго оставались людьми «второго сорта» в джамаате, пока посредством

долгой «притирки» в продолжение нескольких поколений не самоутвердятся в новом джамаате.

Почти в каждом джамаате имелись тухумы лагов, которые формировались из военнопленных; в социальном отношении они были ущемлены. В Хуштада до сих пор выделяются семьи потомков ассимилированных грузинских пленных (авар., баг. хъузхъул), добытых в продолжавшихся до начала XIX в. набегах на Алазанскую долину. Посемейные списки 1886 г. называют 12 таких семей [12, с. 87].

Здесь же необходимо отметить, что по мнению В.О. Бобровникова «в отличие от многих других дагестанских сел в Хуштада рабы и свободные переселенцы не образовывали отдельных родов (тухумов). Первые входили в роды своих бывших хозяев, вторые – в тухумы приютивших их хушта-динцев. К началу XX в. и те и другие уже влились в джамаат селения, однако не пользовались всей полнотой прав его членов» [2].

Итак, в обществах горцев Западного Дагестана наблюдалась градация тухумов по социальному статусу. Первостепенными считались тухумы, основанные коренными жителями, проживавшими здесь с более раннего периода и претендовавшими на статус основателей джамаата. Как правило, между такими тухумами происходила конкурентная борьба за высокий социальный статус и репутацию в джамаате.

На втором месте структурной иерархии стояли тухумы, основанные пришельцами, которые имели в перспективе шансы на достойный статус в общине.

И на третьем месте стояли тухумы лагов, которые во всех отношениях были в ущемленном положении. «Почти в к,аждом селе имелись тухумы «лагзал», что значит тухум рабов. Эти тухумы происходили от военнопленных, превращенных в рабов» [15, с. 58].

Однако, не во всех обществах Западного Дагестана военнопленные составляли отдельный тухум, а они входили в уже существующие.

Что касается имущественных отношений в тухуме, то у горцев Западного Дагестана в XVIII -начале XIX вв. только в некоторых случаях упоминается тухумная собственность на хутора и то в прошедшем времени, что говорит об архаике такой формы собственности [10, с. 142].

Тухумная солидарность, если она утратила свою актуальность в сфере экономической, то была по-прежнему востребована в другой сфере – общественных отношениях. При кровомщении ответственность за месть лежала на всем тухуме, и эта обязанность ранжировалась по степени родства. Ответственность за выплату дията при несостоятельности канлы, также лежала на тухуме. Поэтому каждый тухум был заинтересован в чис-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 8 • 2021

ленном росте за счет мужчин и также заинтересован в высоком социальном статусе. В каждом джамаате были тухумы доминировавшие над остальными и в обществе шла конкурентная борьба за статус, как это наблюдалось в с. Хуштада между тухумами входившими в Эссигъай и Шамхалгъай [9, с. 31]. Такая конкуренция, и не только у горцев исследуемого региона, но и других было нормальным состоянием, которое обеспечивало динамическую стабильность и общественный прогресс.

Наиболее адекватно роль тухума в общественных отношениях в исследуемый период описал А.В. Комаров, который обратил внимание на ряд важных его функций: «Необходимость личной защиты заставляла всякого искать поддержки своих кровных родных; следствием этого явился тесный родственный союз, принявшей название тухума. Чем сильнее тухум, тем большим уважением и безопасностью пользуются принадлежащее к нему члены. Никто не имеет права отделиться от своего тухума без особо уважительных причин, и весь тухум наблюдает за поведением принадлежащих к нему членов, потому что, в случае сделанного кем-либо из них преступления, во многих случаях все ближайшие родственники виновного подвергаются взысканию. Каждый тухум имеет свое название или фамилию большею частию по имени основателя, и многие тухумы издавна пользуются некоторыми особыми правами и привилегиями, на сохранение которых за собою на всегда – прилагают особое старание; особенно – сильные тухумы, по числу членов, или по уму и богатству представителей их, всегда имели сильное значение и влияние на дела не только своих селений, но даже целых обществ и владений» [6, с. 79].

Здесь важно обратить внимание на некоторые важные детали, а именно:

а) влиятельный тухум является гарантией защищенности для его членов;

б) круговая порука в тухуме, с коллективной ответственностью за поступки «своих» и запретом отделяться от тухума, (кроме случаев остракизма за аморальные деяния);

в) идентификация тухума, чаще по имени его основателя или из места прибытия;

д) забота каждого тухума о своей репутации, в основе которого – сила (число членов), ум, богатство представителей, и конечно, нравственность.

Каждый тухум ориентировался на эти приоритеты, на основе чего создавалась собственная репутация, и что служило основанием для конкурентной борьбы.

Сами тухумы состояли из малых индивидуальных семей, связанных между собой родствен-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 8 • 2021

ными узами и составляли низовую, первичную общественную и хозяйственно-экономическую ячейку джамаата.

Важной особенностью дагестанских тухумов были эндогамные браки, которые долгое время являлись предметом научных дискуссий. Дело в том, что внутритухумные браки в традиционном дагестанском обществе и в частности у горцев, носили достаточно распространенный характер.

Эндогамия в обществах горцев вызывала определенный научный интерес еще в дореволюционной историографии и этот вопрос считался решенным в пользу ее существования. Однако вокруг этой темы в советский период развернулись дискуссии, и в частности к этой теме обратился М.А. Агларов, который писал следующее: «Однако случилось так, что в сложившейся научной традиции отсутствие экзогамии в дагестанском тухуме было принято за эндогамию тухума, что, на наш взгляд, неверно, так как тухум не обладал главным признаком эндогамного коллектива – закрепленного обычаем или законом предписания обязательного вступления в брак в пределах условного круга, в данном случае того же тухума» [1, с. 116].

То есть, здесь вопрос об эндогамии в Дагестане оспаривается на основании того, что не была предписана адатами и другими социальными установками и потому не носила императивный характер. При этом М.А. Агларов ссылается на Мак-Леннана, который эндогамные браки считает обязательными, а в случае с горцами Дагестана, по мнению автора, тухумная эндогамия не носила обязательный характер. Далее М.А. Агларов утверждает о том, что если говорить об эндогамии, то – джамаатской, а не тухумной. Примерно этой же трактовки относительно эндогамии придерживается Ю.Ю. Карпов, который вторит М.А. Агларову: «Зафиксированные в адатах некоторых обществ рекомендации по заключению браков говорят лишь о желательности и предпочтительности внутренних браков, что не является юридической категорией» [4, с. 74].

О том, что эндогамные браки широко практиковались в Дагестане ни у кого не вызывает сомнения. Однако эндогамия не исключала экзогамию, что тоже можно наблюдать в традиционном дагестанском обществе. Здесь трудно согласиться с М.А. Агларовым, о том, что «практику предпочтения, которое отдавалось внутритухум-ным бракам, хотя и чисто таковых практически было меньшим, чем межтухумных» [1, с. 126]. К тому же между не родственными группами в сельских общинах в XVIII – нач. XIX в. возможны были крупные распри и острые конфликты, и об этом может свидетельствовать пример с. Тладал (Капучинский союз), где шесть тухумов образуют

две группы, вполне соответствующие двум ава-лам (кварталам): «группу Лъирудагъисса (что значит Нижние) и группу Кьодагъосса (что значит Верхние). Тухумы каждой группы между собой живут мирно, но между группой верхних и нижних существуют остатки антагонизма и обособленности: мальчишеские драки, не совсем изжитая вражда взрослых («раньше друг с другом как звери были», говорят старики), отдельные мечети (нижние ходили в свою, а верхние в свою)» [15]. Если учесть то, что эти приведенные сюжеты относятся к 40-м. гг. XX в., то ретроспекция их на рубеж XVIII – XIX вв., позволит прояснить наглядную картину наличия агрессии в отношениях между не родственными группами в джамаате.

Естественно то, что община-джамаат складывалась на основе объединения нескольких тухумов и тухум являлся экономической и общественной основой и ячейкой джамаата. Соответственно, самоуправление общины также зависело от диспозиции и влиятельности тухумов в джама-ате. Как отмечалось выше, в каждой общине между влиятельными тухумами постоянно шла конкурентная борьба за доминирование в джама-ате.

Итак, тухум – это структурное звено в социальной иерархии в горских обществах, коллектив родственников по отцовской линии до 4-5 поколения. Тухум в XVIII – начале XIX вв. являлся относительно самостоятельной структурой, актуальность которого обусловлена тем, что индивид мог комфортно себя чувствовать и успешно выживать, находясь в его составе и под его покровительством. Это утверждение в равной мере касается, как экономической сферы, так и общественно-политической. Круговая порука делала человека более защищенным от агрессии по принципу коллективной солидарности и неотвратимости наказания. Своей солидарностью тухум защищал репутацию и честь, а также имущество своих членов, оказывал им помощь и поддержку при хозяйственно-экономических затруднениях.

Резюмируя вышесказанное, можно утверждать, что у горцев Западного Дагестана в XVIII -начале XIX в. наблюдалась иерархическая общественно-политическая структура общества, которую по нисходящей линии можно представить в следующем виде: федерация – конфедерация -союзы обществ – община-джамаат – тухум -семья.

[1] Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII начале XIX в. – М.: Наука. 1988. – 236 с.

[2] Бобровников В.О. Колхозная метаморфоза сельской общины и власти у малых народов

Нагорного Дагестана [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://www.tsumada.ru/ru/text/65 (дата обращения: 10.07.2021).

[3] Леонтович Р.И. Адаты кавказских горцев. Вып. II. – Одесса, 1883.

[4] Карпов Ю.Ю. Взгляд на горцев, взгляд с гор. Мировоззренческие аспекты культуры и социальный опыт горцев Дагестана. – СПб., 2007. -С. 74.

[5] Ковалевский М.М. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. Вып. 2. 1905. – С. 58.

[6] Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ. Вып. I. Тифлис, 1868. – С. 79.

[7] Косвен М.О. Очерки по этнографии Кавказа // Труды Института этнографии АН СССР. Т. XIV. – М., 1951.

[8] Магомедов Р.М. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII -нач. XIX вв. – Махачкала, 1957.

[9] Магомедова Р.М. Тухум и его роль в повседневной жизнедеятельности капучинцев // Материалы V Международной научно-практической конференции «Бъдещето проблемите на све-товната наука». – София, 2009.

[10] Магомедова Р.М. Некоторые вопросы изучения истории Капучинского союза сельских общин // Материалы Всероссийской научно-практической конференции университетов Юга России. «Кизляр в кавказской политике России: история и современность». – Махачкала: ДГПУ, 2007.

[11] Материалы I-й научной сессии Дагестана Филиал АН СССР. -Махачкала, б. и., 1954.

[12] Посемейный список жителей Каратин-ского наибства Андийского округа за886 г. // ЦГА РД Ф. 21. Оп. 5. Д. 115. ЛЛ. 87-90.

[13] Труды Института этнографии АН СССР. Т. XIV. – М., 1951. С. 113.

[14] Халилов М.Ш. Бежтино-русский словарь. – М., 1995. – С. 382.

[15] Хашаев Х.-М.О. Общественно-экономический строй Дагестана в XIX веке. – Махачкала: 1954. – 97 с.

[16] Шиллинг Е.М. Малые народы Дагестана. – М.: Институт этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН, 1993. – 277 с.

[1] Aglarov M.A. Sel’skaya obshchina v Nagornom Dagestane v XVII nachale XIX v. M.: Nauka. 1988. S. 138.

[2] Bobrovnikov V.O. Kolhoznaya metamorfoza sel’skoj obshchiny i vlasti u malyh narodov Nagornogo Dagestana // Internet sajt.

[3] Leontovich R.I. Adaty kavkazskih gorcev. Vyp. II. Odessa, 1883;

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 8 • 2021

[4] Karpov Yu.Yu. Vzglyad na gorcev, vzglyad s gor. Mirovozzrencheskie aspekty kul’tury i social’nyj opyt gorcev Dagestana. SPb., 2007. S. 74.

[5] Kovalevskij M.M. Rodovoj byt v nastoyash-chem, nedavnem i otdalennom proshlom. Vyp. 2, 1905 g.; S. 58

[6] Komarov A.V. Adaty i sudoproizvodstvo po nim // SSKG. Vyp. I. Tiflis, 1868. S. 79.

[7] Kosven M.O. Ocherki po etnografii Kav–kaza // Trudy Instituta etnografii AN SSSR. T. XIV. M., 1951.

[8] Magomedov R.M. Obshchestvenno-eko-nomicheskij i politicheskij stroj Da-gestana v HVIII -nach. XIX vv. Mahachkala, 1957.

[9] Magomedova R.M. Tuhum i ego rol’ v povs-ednevnoj zhiznedeyatel’nosti kapuchincev // Mate-rialy V Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj kon-ferencii «B”deshcheto problemite na svetovnata nauka». – Bolgariya: Sofiya, 2009.

[10] Magomedova R.M. Nekotorye voprosy izucheniya istorii Kapuchinskogo soyuza sel’skih obshchin // Materialy Vserossijskoj nauchno-praktich-eskoj konferencii universitetov Yuga Rossii. «Kizlyar v kavkazskoj politike Rossii: istoriya i sovremen-nost’». – Mahachkala: DGPU, 2007.

[11] Materialy I-j nauchnoj sessii Dagestana Filial AN SSSR. Mahachkala, 1954.

[12] Posemejnyj spisok zhitelej Karatinskogo naibstva Andijskogo okruga za886 g. // CGA RD F. 21. Op. 5. D. 115. LL. 87 – 90.

[13] Trudy Instituta etnografii AN SSSR. T. XIV. M., 1951. S. 113.

[14] Halilov M.SH. Bezhtino-russkij slovar’. M., 1995.S. 382.

[15] Hashaev H.-M.O. Obshchestvenno-eko-nomicheskij stroj Dagestana v XIX veke. Mahachkala, 1954. S. 57.

[16] Shilling E.M. Malye narody Dagestana. M.,

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 8 • 2021